О картине О художнике Материалы

Разными бывают художники, и их картины… Про некоторые ходили слухи, что они якобы способны навлекать беды на тех, кого рисуют. Вот и о И. Е. Репине говорили всякое. Примечали: "…кого напишет Репин, тотчас умирают: Мусоргский, Писемский, Столыпин… Присутствовавший при разговоре Репин сам продолжил список: "…Плеве, Игнатьев, Победоносцев — множество". Не был исключением и позировавший художнику писатель Всеволод Гаршин, с которого Репин писал сына царя Ивана IV Грозного — царевича Ивана в известной всем и каждому картине. Со слов Репина, Гаршин был "ужасно подавлен" тем, что его прокляла мать, причем, по свидетельству Ильи Ефимовича, все это читалось на лице избранного им прототипа: "Задумав картину, я всегда искал в жизни таких людей, у которых в фигуре, в чертах лица выражалось бы то, что мне нужно для моей картины. В лице Гаршина меня поразила обреченность: у него было лицо человека, обреченного погибнуть. Это было то, что мне нужно для моего царевича".

Картина Ильи Ефимовича Репина, которую мы чаще всего называем "Иван Грозный убивает своего сына", имеет другое название: "Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года". Сюжетом для нее послужил подлинный исторический факт — убийство царем Иваном IV своего старшего сына Ивана. Об этом говорит и точная дата в названии картины.

Причина убийства грозным царем своего сына долгое время оставалась невыясненной. Некоторые современники считали причиной царского гнева чисто семейную сцену; другие полагали, что между царем и царевичем возник спор по вопросу о помощи осажденному поляками Пскову. Возможно, что большую роль сыграла и провокация бояр, желавших поссорить Ивана Грозного с сыном.

Рассказывают, что мысль написать эту картину пришла в голову художника, когда он возвращался с концерта Н. А. Римского-Корсакова. "Его музыкальная трилогия — любовь, власть и месть, — говорил потом художник, — так захватила меня, что мне неудержимо захотелось в живописи изобразить что-нибудь подобное по силе его музыки".

Поразившее Репина произведение — это симфоническая сюита "Антар" Н. А. Римского-Корсакова, в основе которой лежит восточная сказка. А душу художника всколыхнула та часть "Антара", которую композитор назвал "Месть".

Не сразу, не вдруг родилась у художника конкретная композиция задуманного им полотна. Сначала были карандашные наброски, самый общий эскиз, в котором замысел был выражен неясно и нечетко. Скорее всего, это были всего лишь "прикидки", правда, на переднем плане были уже Иван Грозный и его сын. Но сначала здесь были и стольные бояре, и вбежавшие на шум, была и женщина, застывшая на пороге.

Сам Репин был недоволен этим наброском, и уже в следующем эскизе исчезли бояре и женщина. Конечно, в действительности были крики и царя, и испуганных придворных, и воздевшие руки мамки и няньки. Так описывали дальнейшие события современники, но это были именно "дальнейшие события". Художнику стало ясно, что на картине нужно изобразить только царя и его сына.

Но как их изобразить? Великие произведения не создаются ценой малых усилий. Да разве и была такая картина, над которой бы Илья Ефимович не работал как каторжный. Так было и на этот раз. Задумав писать большое полотно, художник принялся изучать историческую обстановку.
Дворцовая палата воссоздана им по одной из комнат музея "Дом боярина ХVII века", кресло, зеркало, кафтан царевича написаны с натуры в Оружейной палате, царский посох — с жезла в Царскосельском дворце, а сундук художник нашел в Румянцевском музее. С исключительным мастерством написаны ковер и кафтан царевича. Зритель как бы осязательно ощущает и пушистость ковра, и шелковистость халата.

"Писал — залпами — вспоминал впоследствии художник, — мучился, переживал, вновь и вновь исправлял уже написанное, упрятывал с болезненным разочарованием в своих силах, вновь извлекал и вновь шел в атаку". Так продолжалось три года.

На образ царя наложились черты чернорабочего, случайно встреченного художником на Лиговском рынке. Этюд с него был написан прямо под открытым небом. А для головы царя, уже во время работы над холстом, Репину позировали художник Г. Г. Мясоедов и композитор П. И. Бларамберг.
Художник боролся с картиной, как с тяжелым недугом. Впоследствии Репин вспоминал: "Мне минутами становилось страшно. Я отворачивался от этой картины, прятал ее. Но что-то гнало меня к этой картине, и я опять работал над ней".

Действие картины Репин переносит в полумрак палаты царского дворца в Александровской слободе, где и произошло роковое столкновение отца и сына. Он изобразил первый момент осознания Грозным только что совершенного поступка. Не исторический факт, а психологический момент занимают здесь художника.

Отброшено в сторону кресло, на котором только что сидел царь, всего какое-то мгновение назад, а потом в неистовом гневе швырнул в наследника окованный железом посох…

Иван Грозный у Репина страшен. Этот тиран, деспот, убийца, одной ногой уже стоящий в могиле, весь испачкан кровью… И не только кровью своего сына, но и кровью жителей Новгорода и Пскова, Твери и Полоцка, кровью безвестных смердов и всем ведомых "изменников". Человеческие жизни для него уже давно не представляли никакой цены.

Но на этот раз царь Грозный убил своего сына и преемника, продолжателя всех своих начинаний. Отцовская любовь, ужас, раскаяние, буря чувств, охвативших его после приступа безудержной ярости, — все эти сложнейшие переживания Ивана IV переданы Репиным с непревзойденной экспрессией.

Иван Грозный в черной монашеской одежде, которую он обычно носил, крепко прижимает к себе полулежащего на полу сына и тщетно пытается остановить кровь, густой струей текущую из раны и уносящую жизнь невинно убиенного. Лицо царя бледно, широко раскрытые, вылезающие из орбит глаза почти безумны.

В противоположность Грозному, в котором все полно крайнего напряжения, царевич Иван изображен в бессильном угасании: лицо его бескровно, полупотухший глаз не видит ничего вокруг, тело обмякло и отяжелело. Лишь левая рука в последнем усилии опирается на ковер, да по мертвецки-бледной щеке катится слеза. Светло-розовый кафтан царевича, шаровары и зеленые узорчатые сафьяновые сапоги создают резкий контраст с черной одеждой отца.

В цветовом построении картины Репина преобладает интенсивный красный цвет. Он писал чистой красной краской, без всяких примесей, потому красный цвет и разработан у художника с чрезвычайным разнообразием оттенков. Алая кровь, красные, похожие на кровь тени в складках кафтана царевича, темно-красная лужа крови на красном ковре — все это создает напряженность колорита, находящегося в гармонии с изображенной на картине трагедией. А синеватый полумрак палаты и проникающий в нее из небольшого окна холодный рассеянный свет еще больше усиливают драматическую напряженность изображенной сцены.

10 февраля в петербургском доме князя Юсупова на Невском проспекте открылась выставка, на которой и была представлена картина "Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года". Успех был просто ошеломляющий. "Как написано, Боже, как написано! — восторгался репинским полотном И. Крамской. — В самом деле, вообразите, — тьма крови, а вы о ней и не думаете, и она на вас не действует, потому что в картине есть страшное, шумно выраженное отцовское горе и его громкий крик, а в руках у него сын — сын, которого он убил!"

В первые же дни выставки начались разговоры о запрещении экспонирования картины. В Петербурге Репину административных мер удалось избежать. Зато в Москве в апреле 1885 года по представлению обер-прокурора Синода К. П. Победоносцева картина была снята с выставки. Купивший ее П. М. Третьяков получил предписание хранить ее в недоступном для посетителей месте. Через три месяца, по ходатайству художника А. П. Боголюбова, близкого ко двору, запрет был снят. Но "Ивану Грозному и сыну его Ивану" предстояло еще одно испытание, случившееся почти через 30 лет.

Я вижу старинный московский дворец
И кровь на подушках дивана.
Там сына родной убивает отец,
Иван убивает Ивана.
Убийца, себя истребляющий сам,
Его обвинять не рискую, -
Виною всему праотец Авраам,
Замысливший жертву такую,
Который, не в силах любовь побороть,
Готов на посмертную муку,
Не зная о том, что удержит Господь
Его занесённую руку.
Я слышал однажды: как нерв напряжён,
Безлюдной вечерней порою,
Безумец ударил картину ножом
И крикнул: "Достаточно крови!".
И там, где отметина эта видна,
Где лезвие холст разрезало,
Всё капает, капает кровь с полотна
На плинтус музейного зала!

Александр Городницкий.

В январе 1913 года Третьяковскую галерею посетил иконописец из старообрядцев Абрам Балашов. Постояв недолго около суриковской "Боярыни Морозовой", он внезапно метнулся к картине Репина и с криком "Довольно крови!" нанес полотну три удара ножом, заранее припрятанным за голенищем сапога. Удары пришлись по лицам Ивана Грозного и царевича Ивана.

Восстановить картину должен был сам Репин, специально для этого приехавший из Куоккалы. Но со времени создания картины прошло почти три десятилетия, за это время изменились и художественная манера Репина, и трактовка им цвета. Художник ничего не стал восстанавливать, а заново написал голову царя в манере, свойственной ему в 1913 году.

Кусок новой репинской живописи заплатой лег на старую картину. Через несколько часов Игорь Грабарь, возглавлявший Третьяковскую галерею, увидел на полотне свежие краски. Его решение по своей смелости было просто дерзким. Грабарь насухо стер положенные Репиным краски (художник к тому времени уже уехал) и "заправил", как выражаются специалисты, потерянные места акварелью, покрыв их потом лаком.

Через несколько месяцев Репин вновь оказался в Третьяковской галерее, долго стоял перед своей картиной, но так ничего и не заметил.

Случайный исторический эпизод — ссора Грозного с сыном и смерть царевича вследствие удара посохом — представлена как "вечная" коллизия: картина Репина — своего рода предостережение, изложенная в живописной форме притча на тему "не убий". Крамской так сформулировал это: "Кажется, что человек, видевший хотя раз внимательно эту картину, навсегда застрахован от разнузданности зверя, который, говорят, в нем сидит".

В последнее время заметно вырос интерес к личности первого русского царя Иоанна IV Грозного. Причем к этой теме обращаются уже не только русские, но и зарубежные исследователи. Последняя новость такого рода — книга профессора Лондонского университета Исабель де Мадариаги "Иван Грозный. Первый Русский Царь". Там мы находим, конечно, не почитание царя Иоанна IV Грозного как святого, но оценку его, прежде всего, как твердого правителя Русского государства".
Образ Ивана Грозного отображен в искусстве: в живописи (Илья Репин, "Иван Грозный и его сын Иван 16 ноября 1581 года", В. Васнецов "Иван Грозный"), в кинематографе ("Иван Грозный" (1944), "Иван Васильевич меняет профессию" (1973), "Царь Иван Грозный" (1991), "Ермак" (1996), "Царь" (2008).

На примере этой картины мы видим синтез искусств: музыка дала толчок на создание живописного полотна. А трагический случай, произошедший в Третьяковской галерее, послужил поводом для написания стихотворения А. Городницким.